Неточные совпадения
Три года я, робятушки,
Жил у попа
в работниках,
Малина — не житье!
— Расчет один, что дома
живу, не покупное, не нанятое. Да еще всё надеешься, что образумится народ. А то, верите ли, — это пьянство, распутство! Все переделились, ни лошаденки, ни коровенки. С голоду дохнет, а возьмите его
в работники наймите, — он вам норовит напортить, да еще к мировому судье.
Но есть другая группа собственников, их — большинство, они
живут в непосредственной близости с народом, они знают, чего стоит превращение бесформенного вещества материи
в предметы материальной культуры,
в вещи, я говорю о мелком собственнике глухой нашей провинции, о скромных
работниках наших уездных городов, вы знаете, что их у нас — сотни.
В шестом году прибыл сюда слободской здешний мужик Постников, Сергей, три года
жил в Москве
в дворниках, а до того — тихой был
работник, мягкой…
Жил он один с своей женой
в уютном, опрятном домике, прислугу держал небольшую, одевал людей своих по-русски и называл
работниками.
Страстный поклонник красот природы, неутомимый
работник в науке, он все делал необыкновенно легко и удачно; вовсе не сухой ученый, а художник
в своем деле, он им наслаждался; радикал — по темпераменту, peaлист — по организации и гуманный человек — по ясному и добродушно-ироническому взгляду, он
жил именно
в той жизненной среде, к которой единственно идут дантовские слова: «Qui e l'uomo felice».
Жили они чисто и зажиточно, никакой земледельческой работой лично не занимались; некоторые держали
работников, а большинство отдавало свои земельные участки
в кортому крестьянам.
— Это она второй раз запивает, — когда Михайле выпало
в солдаты идти — она тоже запила. И уговорила меня, дура старая, купить ему рекрутскую квитанцию. Может, он
в солдатах-то другим стал бы… Эх вы-и… А я скоро помру. Значит — останешься ты один, сам про себя — весь тут, своей жизни добытчик — понял? Ну, вот. Учись быть самому себе
работником, а другим — не поддавайся!
Живи тихонько, спокойненько, а — упрямо! Слушай всех, а делай как тебе лучше…
Вспоминая эти сказки, я
живу, как во сне; меня будит топот, возня, рев внизу,
в сенях, на дворе; высунувшись
в окно, я вижу, как дед, дядя Яков и
работник кабатчика, смешной черемисин Мельян, выталкивают из калитки на улицу дядю Михаила; он упирается, его бьют по рукам,
в спину, шею, пинают ногами, и наконец он стремглав летит
в пыль улицы. Калитка захлопнулась, гремит щеколда и запор; через ворота перекинули измятый картуз; стало тихо.
Допустим, что хозяева со своими женами и детьми, как ирландцы, питаются одним картофелем и что им хватает его на круглый год; но что едят те 241 поселенцев и 358 каторжных обоего пола, которые
проживают в избах
в качестве сожителей, сожительниц, жильцов и
работников?
Свободных я записывал только
в тех случаях, если они принимали непосредственное участие
в хозяйстве ссыльного, например, состояли с ним
в браке, законном или незаконном, и вообще принадлежали к семье его или
проживали в его избе
в качестве
работника или жильца и т. п.
— А третий сорт: трудом, потом и кровью христианской выходим мы, мужики,
в люди. Я теперича вон
в сапогах каких сижу, — продолжал Макар Григорьев, поднимая и показывая свою
в щеголеватый сапог обутую ногу, —
в грязи вот их не мачивал, потому все на извозчиках езжу; а было так, что приду домой, подошвы-то от сапог отвалятся, да и ноги все
в крови от ходьбы: бегал это все я по Москве и работы искал; а
в работниках жить не мог, потому — я горд, не могу, чтобы чья-нибудь власть надо мной была.
А он что? Как вышел из «заведения» коллежским секретарем (лет двенадцать за границей потом
прожил, все хозяйству учился), так и теперь коллежский секретарь. Даже земские собрания ни разу не посетил,
в мировые не баллотировался. Связи все растерял, с бывшими товарищами переписки прекратил, с деревенскими соседями не познакомился. Только и побывал, однажды
в три года, у"интеллигентного
работника", полюбопытствовал, как у него хозяйство идет.
Хотя же на скотном дворе и
жило несколько
работников и работниц, но скотная изба отстояла от дома саженях
в двадцати, и вызвать оттуда кого-нибудь было делом далеко не легким.
— Вот, погляди, послушай:
жил в нашей волости бобылек один, Тушкой звали, захудящий мужичонка, пустой;
жил — пером, туда-сюда, куда ветер дует, а — ни
работник, ни бездельник!
— Я, брат,
в эти штуки не верю, нет! — весело сказал отец. — Я, брат, колдунов этих и
в будни и
в праздники по мордам бивал, —
в работниках жил у колдуна — мельник он, так однажды, взяв его за грудки…
Пугачев явился на хуторах отставного казака Данилы Шелудякова, у которого
жил он прежде
в работниках. Там производились тогда совещания злоумышленников.
— Совсем, — отвечает, — вроде мужика
живут;
в одной избе с
работниками.
Но
в это время глаза мельника устремляются на плотину — и он цепенеет от ужаса: плотины как не бывало; вода гуляет через все снасти… Вот тебе и мастак-работник, вот тебе и парень на все руки! Со всем тем, боже сохрани, если недовольный хозяин начнет упрекать Акима: Аким ничего, правда, не скажет
в ответ, но уж зато с этой минуты бросает работу, ходит как словно обиженный,
живет как вон глядит; там кочергу швырнет, здесь ногой пихнет, с хозяином и хозяйкой слова не молвит, да вдруг и перешел
в другой дом.
Дымов, сын зажиточного мужика,
жил в свое удовольствие, гулял и не знал горя, но едва ему минуло двадцать лет, как строгий, крутой отец, желая приучить его к делу и боясь, чтобы он дома не избаловался, стал посылать его
в извоз, как бобыля-работника.
— Я понимаю, что тебе скучно. Веселье у нас
в доме не
живёт. Чему веселиться? Отец веселье
в работе видел. У него так выходило: просто людей мет — все
работники, кроме нищих да господ. Все
живут для дела. За делом людей не видно.
Они
живут, как совы под кровом храма Паллады, и выдают себя за хозяев
в то время, как они
работники или праздношатающиеся.
— Это дуракам жизнь весела, а умному… умный водку пьет, умный озорничает… он — со всей жизнью
в споре… Вот я — иной раз — лежу-лежу ночью да и пожалею: хоть бы вошь укусила! Когда я
работником был — любила вошь меня… это к деньгам, всегда! А стал чисто
жить — отошла… Все отходит прочь. Остается самое дешевое — бабы… самое навязчивое, трудное…
В юрте даже как-то незаметно было его отсутствие. Все было тесновато, но уютно, и, по-видимому, Маруся с
работником жили довольно удобно… Они ничего еще не знали о происшествии
в слободе. Степан домой не являлся. Очевидно, его жизнь начала отделяться от жизни Дальней заимки.
Три пальца ему отняли, а остальные зажили, так что он мог работать, и еще двадцать лет продолжал
жить — сначала
в работниках, а потом, под старость,
в караульщиках.
Митрич. Да вот
в работниках, у Никиты, у сына у твоего,
живу.
Вся площадка, где построена эта сушильня, обнесена высоким частоколом, образовавшим дворик, на котором стояли под навесом два плуга, тележка и омет соломы. Под липами был круглый стол, утвержденный на столбе, две скамейки и самодельный тяжелый стул из карельской березы.
В нижнем этаже сушильни было
жилое помещение для того
работника, который дал мне отрадный приют на сене.
Алёша свободен от трудов, занятия свои с подростками ему пришлось сократить — и у них нет времени. Он
живёт со мною, на дворе
в сарайчике, как бы под видом
работника моего, самовары ставит, комнату метёт, ревностно гложет книжки и, нагуливая здоровье, становится более спокоен, менее резок. Ходит
в уездный городок — тридцать две версты места, — книги, газеты приносит от указанных мною людей, и глаза у него смотрят на мир всё веселее.
— А прибаутка верная — и здоровым, и хворым пришло время
жить хором! Знаешь — и тут кусок пользы мы найдём. Если это решится, что Варвару Кирилловну
в город,
в типографию нашу, кухаркой или женой определим, самое милое дело тайник наш устроить у Астахова. Теперь ясно, что Гнедой
в работниках будет у него, для того Сашку и прогнали.
Они, Астаховы, впятером жизнь тянут: Кузьма со старухой, Марья и сын с женой. Сын Мокей глух и от этого поглупел, человек невидимый и бессловесный. Марья, дочь, вдова, женщина дебелая,
в соку, тайно добрая и очень слаба к молодым парням — все астаховские
работники с нею
живут, это уж
в обычае. Надо всеми, как петух на коньке крыши, сам ядовитый старичок Кузьма Ильич — его боится и семья и деревня.
В селе Гаях,
в его каменном, крытом железом, доме
жила старуха мать, жена с двумя детьми (девочка и мальчик), еще сирота племянник, немой пятнадцатилетний малый, и
работник. Корней был два раза женат. Первая жена его была слабая, больная женщина и умерла без детей, и он, уже немолодым вдовцом, женился второй раз на здоровой, красивой девушке, дочери бедной вдовы из соседней деревни. Дети были от второй жены.
Корней потребовал бутылку водки и поднес Кузьме. Кузьма, не евши с утра, тотчас же захмелел. И как только захмелел, стал шепотом, пригибаясь к Корнею, рассказывать ему, что говорили
в деревне. А говорили, что Марфа, его жена, взяла
в работники своего прежнего полюбовника и
живет с ним.
Вот соколики эти и подъехали к нему и стали его уговаривать: «Ты, говорят, барин, а
живешь по
работникам у мужиков, лучше бы
в службу шел.
—
В пятницу от Манефиных
работник на субботний базар
в Городец проезжал, с ним Масляникова купчиха, что
в Комарове
живет, наказывала тебе побывать у нее — место-де какое-то вышло, — продолжал Трифон, не замечая смущения сына.
По краям дома пристроены светелки. Там хозяйские дочери
проживали, молодые девушки.
В передней половине горница хозяина была,
в задней моленная с иконостасом
в три тя́бла. Канонница с Керженца при той моленной
жила, по родителям «негасимую» читала. Внизу стряпущая, подклет да покои
работников да работниц.
Жил он у язвицких ямщиков
в работниках, а сам был дальний, с Гор, из-за Кудьмы.
Девка — чужая добыча: не я, так другой бы…» Но, как ни утешал себя Алексей, все-таки страхом подергивало его сердце при мысли: «А как Настасья да расскажет отцу с матерью?..» Вспоминались ему тревожные сны: страшный образ гневного Патапа Максимыча с засученными рукавами и тяжелой дубиной
в руках, вспоминались и грозные речи его: «
Жилы вытяну, ремней из спины накрою!..» Жмурит глаза Алексей, и мерещится ему сверкающий нож
в руках Патапа, слышится вой ватаги
работников, ринувшихся по приказу хозяина…
Патап Максимыч богат и спесив: не отдаст детище за бедного
работника, что у него же
в кабале
живет…
На другой день столы
работникам и народу справлялись.
В горницах весело шел именинный пир. Надивиться не могли Снежковы на житье-бытье Патапа Максимыча…
В лесах
живет,
в захолустье, а пиры задает, хоть
в Москве такие.
На его замечание Урбенин ответил, что для надзора за садом нужно иметь человек десять
работников, а так как его сиятельство не изволит
жить у себя
в имении, то затраты на сад являются роскошью ненужной и непроизводительной.
Вопрос же вовсе не
в том; вопрос
в том, может ли средний врач, — не подвижник, а обыкновенный
работник, —
прожить в деревне врачебным трудом.
До самого окончания университета я каждое лето
жил в деревне жизнью простого
работника, — пахал, косил, возил снопы, рубил лес с утра до вечера.
И всякому человеку надо прежде всего решить вопрос, сын ли он хозяина или поденщик, совсем или не совсем он умирает со смертью тела. Когда же человек поймет, что есть
в нем то, что смертно, есть и то, что бессмертно, то ясно, что и заботиться он будет
в этой жизни больше о том, что бессмертно, чем о том, что смертно, — будет
жить не как
работник, а как хозяйский сын.
Но тут подвернулся двоюродный брат сиротки, что
жил у ее отца
в работниках; он укланял и упоил мир, чтобы ему сдали опеку: я-де все дела покойника знаю и товар сбуду и долги соберу, все облажу как следует.
Бежать отсюда, бежать подальше с этой бледной, как смерть, забитой, горячо любимой женщиной. Бежать подальше от этих извергов,
в Кубань, например… А как хороша Кубань! Если верить письмам дяди Петра, то какое чудное приволье на Кубанских степях! И жизнь там шире, и лето длинней, и народ удалее… На первых порах они, Степан и Марья,
в работниках будут
жить, а потом и свою земельку заведут. Там не будет с ними ни лысого Максима с цыганскими глазами, ни ехидно и пьяно улыбающегося Семена…
3, 1898 г.] Второй был кабинетным
работником и
жил большей частью
в бухте Кангауз.
Черная изба осталась почти такою, как была и десять лет назад; только
в ней понаделали вокруг стен таких столов, как
в кухнях.
В чистые две горницы хозяин не водил его; сказал, что там он
живет с сыном;
работники летом спят
в сарае, а зимой
в избе. Теркин посовестился попросить провести и туда.
Цветники, со вкусом расположенные и хорошо содержанные; небольшой плодовитый сад,
в котором каждое дерево росло бодро и сильно, будто
в соревновании одно перед другим, как члены юного, мужающего народа; зеленые пажити, на которых ходили тучные коровы; стоки, проведенные с высот; исправные водохранилища; поля, обещающие богатую жатву;
работники, непраздные, чисто одетые и наделенные дарами здоровья, трудолюбия и свободы, — все показывало, что обладатель этого поместья любил
жить порядочно и приятно.